Шариковы XXI века: как «отнять и поделить» стало профессией

(Или почему «всё присвоить» — это не социализм, а национальная идея паразитов)

Если вы думаете, что герой Булгакова Полиграф Полиграфович Шариков — это просто неудачный эксперимент профессора Преображенского, то вы явно не следите за новостями. Сегодня Шариковы не только ходят среди нас, но и активно участвуют в политической жизни. Более того, они умудряются называть себя «либералами», «государственниками», «патриотами» и даже «социалистами», хотя на деле их кредо — «отнять и поделить» — куда ближе к философии тех, кто привык жить за чужой счёт.
Давайте разберёмся, как потомок дворняги и уголовника Клим Чугункин стал иконой для современных «борцов за справедливость», и почему его лозунг так любят те, кто ни дня не работал.

Для начала вспомним «исходный код» Шарикова. Его человеческая составляющая — это Клим Чугункин, 25-летний безработный, алкоголик и мелкий вор, который «профессионально» тренькал на балалайке в кабаках. Клим не пахал землю, не стоял у станка и не строил мосты. Его труд заключался в том, чтобы петь бандитские частушки под водочку, попутно выуживая кошельки у зазевавшихся посетителей.

И вот из этого «материала» профессор Преображенский создаёт «нового человека». Шариков, унаследовавший гены Клима, мгновенно осознаёт свою миссию: «Всё отнять и поделить». Но ключевой вопрос: отнять что и поделить с кем? Шарикову не важно, что он сам ничего не создал. Ему важно, что у других уже есть. И если у профессора есть квартира, еда и книги — почему бы не объявить это «несправедливым» и не перераспределить в свою пользу?

Любопытный нюанс: действие «Собачьего сердца» происходит в 1925 году — всего через восемь лет после Октябрьской революции. Но личность Клима Чугункина, чьи гены достались Шарикову, сформировалась отнюдь не при Советской власти. Этот «джентльмен удачи» провёл всю жизнь при царизме, промышляя в кабаках и избегая честного труда. Его моральный кодекс — «урвать, пока не поймали» — продукт дореволюционной России, где социальное неравенство и бесправие низов были нормой.

Получается, что Шариков — это не дитя революции, а мутант капитализма. Советская власть здесь ни при чём: она просто вскрыла гнойник, который созревал десятилетиями. Большевики, конечно, виноваты в том, что дали таким Климам и Шариковым власть, но сами «шариковы» — типичные порождения старого мира.

Либералы, эти современные апологеты «отнять и поделить» любят кричать, что Шариков — это «проклятый совок». Но позвольте, разве не при капитализме Чугункин научился ненавидеть тех, кто работает, и презирать тех, кто создаёт? Разве не в эпоху «буржуазного разложения» он освоил науку выживания за чужой счёт?

Шариковы всех эпох обожают обвинять других в своих пороках. Сегодня они говорят: «Это коммунисты виноваты!». Но Булгаков, словно предвидя это, оставил нам чёткую подсказку: Шариков — не результат революции, а её предпосылка. И если где-то и искать корни шариковщины, то не в Ленине, а в том самом обществе, где «верхи» жирели, а «низы» деградировали в кабаках.

Вот и получается:
Так что, когда современные «государственники» клеймят Шарикова как «порождение социализма», стоит напомнить им: его духовный отец, Клим Чугункин, был воспитан царизмом — системой, где одни имели всё, а другие не имели ничего. И именно это «ничего» породило тех, кто готов отнимать, но не способен созидать. Большевики лишь вскрыли нарыв. А лечить его не смогли — возможно, потому, что Шариковы к тому времени уже проникли в сами органы власти.

---

P.S. Если после этого абзаца вам захотелось крикнуть: «Да это же антисоветчина!» — не спешите. Булгаков не защищал ни красных, ни белых. Он просто показал, что Шариковы вечны. Они рождаются там, где труд презирают, а халяву боготворят. И неважно, под каким флагом это происходит — царским, советским или «державным».

«Отнять и поделить»: лозунг для тех, кто не хочет работать

Шариков — это не просто персонаж, это символ. Символ человека, который не хочет трудиться, но хочет жить хорошо. Его знаменитый лозунг «всё отнять и поделить» — это не призыв к справедливости, а крик души того, кто привык паразитировать на чужом труде.

Шариков — идеальный пример «новой элиты», которая не утруждает себя созиданием. Его философия проста: «Зачем трудиться, если можно присвоить?». Современные последователи Полиграфа Полиграфовича действуют по тому же принципу. Взгляните на чиновников, олигархов или депутатов от «партии власти»: они мастерски превращают «отнять» в государственную программу, а «поделить» — в способ остаться у кормушки.

Пример? Пожалуйста. Когда у бизнеса «внезапно» находятся «недоплаченные налоги», а его активы переходят в руки «более ответственных собственников», — это ли не шариковщина в масштабах страны? Или когда пенсионерам говорят: «Потерпите ещё немного, Родина в кольце врагов», а сами в это время строят шестую яхту — это ли не «поделить» по-шариковски?

Нужны ещё примеры? Да сколько угодно:

1. «Национализация» как способ передела собственности
   Вспомним историю с ЮКОСом. Когда-то это была одна из крупнейших нефтяных компаний страны. Но в начале 2000-х её активы «внезапно» оказались нужны государству. Под предлогом «борьбы с олигархами» компанию раздробили, а её главу посадили. Кто получил выгоду? Не народ, не рабочие, а другие олигархи, близкие к власти.
   Это классическая шариковщина: «Отнять у богатых и передать своим». Только вместо «поделить» здесь работает принцип «присвоить».
2. Налоги как инструмент давления
   В России регулярно звучат призывы «повысить налоги на богатых». Звучит благородно, не так ли? Но на практике это часто оборачивается тем, что средний бизнес задыхается под грузом поборов, а крупные компании, близкие к власти, получают льготы.
   Шариковы, с миллиардами в офшорах, с удовольствием поддерживают такие инициативы. Ведь они сами не создают ничего — они только перераспределяют. А если кто-то из бизнесменов начинает возмущаться, его быстро ставят на место: «Не нравится? У нас есть статья за уклонение от налогов».
3. Рейдерские захваты под видом «закона»
   В России есть целая индустрия рейдерства — захвата чужой собственности под прикрытием закона. Например, успешный бизнес вдруг оказывается «должен» неким структурам, которые близки к силовикам. Владельцу предлагают «добровольно» передать активы, иначе его ждёт уголовное дело.
   Это та же самая шариковщина, только в масштабах целой страны. «Отнять и поделить» — но не с народом, а с теми, кто стоит у кормушки.
4. Пенсии и социальные выплаты
   Шариковы любят говорить о «социальной справедливости». Но когда дело доходит до реальных действий, оказывается, что денег в бюджете «нет». Пенсии заморожены, социальные выплаты урезаны, а налоги для простых людей только растут.
   При этом те, кто кричит о «справедливости», сами живут в роскоши. Их яхты, виллы и счета в офшорах — это результат того самого «отнять и поделить», только в их пользу.
5. Жильё и недвижимость
   Шариков мечтал отнять квартиру у профессора Преображенского. Сегодня его последователи действуют тоньше. Например, под предлогом «реновации» людей выселяют из их домов, а вместо обещанного нового жилья предлагают квартиры в «человейниках» на окраинах.
   Или другой пример: чиновники, которые «отжимают» землю у фермеров под видом «государственных нужд». А потом оказывается, что на этой земле строятся элитные коттеджи для друзей чиновника.

Наконец главный пример: Ваучерная приватизация — грандиозный «подел» по-шариковски

Классикой жанра «отнять и поделить» стала приватизация 1990-х годов, которую возглавил Анатолий Чубайс. Под лозунгом «народного капитализма» гражданам раздали ваучеры — бумажки, которые, по замыслу реформаторов, должны были превратить всех в акционеров заводов и фабрик.
Но что вышло на деле? Большинство людей, не понимая, куда девать эти «волшебные купоны», продали их за бутылку водки или пару банок тушёнки. А те, кто был повнушательнее, скупили ваучеры за копейки и превратились в олигархов. Государственная собственность, созданная трудом миллионов, была «отнята» у всех и «поделена» между теми, кто стоял у руля приватизации.

Чубайс, как истинный Шариков, оправдывал это благими намерениями: «Мы строим рынок!». Но в итоге рынок построили только для своих. Остальным достались пустые магазинные полки, инфляция и горькая шутка: «Ваучер — это кусочек Родины, который можно обменять на кусочек колбасы».
Этот «подел» стал фундаментом для современной шариковщины. Ведь если вчера можно было отнять заводы у государства, то почему сегодня нельзя отнять бизнес у «нелояльных»? Логика та же: «Что мне ваше “создавали”? Я тут пришёл — и моё!».

---

Само собой:
Шариковы всегда начинают с громких обещаний. То «ваучерной справедливости», то «национализации ради народа». Но итог один: «Отнять у всех — поделить между своими». И пока общество верит в эти сказки, эксперимент профессора Преображенского продолжается. Уже почти век.

“Разделяй и властвуй”, как более изощрённая версия шариковского лозунга

«Отнять и поделить» — это не просто крик души бездельника. Это ещё и идеальный инструмент для тех, кто хочет править. Ведь что такое «разделяй и властвуй», как не более изощрённая версия шариковского лозунга?

Когда Шариков требует отнять квартиру у профессора Преображенского, он не думает о справедливости. Он хочет разделить общество на «своих» и «чужих», чтобы потом властвовать над теми, кто слабее. Точно так же действуют и современные последователи Полиграфа Полиграфовича.

Возьмём, к примеру, политику. Одни кричат: «Отнимем у олигархов!». Другие отвечают: «Нет, это наши олигархи, они патриоты!». И пока народ спорит, кто прав, а кто виноват, власть имущие спокойно делят бюджет, отнимают собственность и властвуют над всеми.

Или взять социальную сферу. «Пенсионеры против молодёжи», «регионы против столицы», «свои против чужих» — всё это способы разделить общество, чтобы легче было им управлять. А потом, когда люди начинают требовать справедливости, им говорят: «Вот вам кусочек, только не ссорьтесь».

Шариковы всех мастей обожают этот принцип. Они не создают, не объединяют, не строят. Они делят — чтобы властвовать. И пока общество ведётся на эту уловку, эксперимент профессора Преображенского продолжается.

Так что, если вы услышите лозунг «отнять и поделить», знайте: за ним всегда скрывается «разделяй и властвуй». Это две стороны одной медали, два инструмента одной системы. И пока Шариковы у власти, эта система будет работать.

---

P.S. Если после этого абзаца вам захотелось крикнуть: «Да это же заговор!» — не спешите. Булгаков не писал теорий заговоров. Он просто показал, что Шариковы — это не случайность, а закономерность. И пока общество позволяет им делить и властвовать, они будут продолжать своё дело. Уже почти век.

Социализм vs Шариковщина: где тут разница?

Социализм, вопреки мифам, не предлагает грабить богатых ради раздачи трофеев бедным. Он предлагает систему, где богатства создаются коллективно и распределяются справедливо. Коммунизм и вовсе мечтает о мире, где «отнимать» будет нечего — всё уже общее.

Но Шариковы не хотят ни создавать, ни строить. Им нужно здесь и сейчас. Их логика: «Если у тебя есть квартира, а у меня нет — ты виноват. Значит, я имею право её отнять». Современные интерпретации этого тезиса звучат так:

• «Национализировать!» (читай: передать олигархам под крылом государства);
• «Повысить налоги на роскошь!» (после чего роскошь чудесным образом оказывается у тех, кто повышает);
• «Справедливое распределение!» (где «справедливость» измеряется лояльностью к вертикали власти).

Шариковы в костюмах от Brioni с важным видом рассуждают о «социальной справедливости», но сами живут по принципу Клима Чугункина: «Хватай, пока дают».

Социалисты — это люди с другой арифметикой.

Они любят знаки сложения и умножения. Их формула проста: объединить усилия, чтобы умножить блага для всех. Они говорят: «Давайте построим заводы, чтобы у всех были ботинки. Давайте вырастим урожай, чтобы никто не голодал. Давайте создадим школы, чтобы каждый мог учиться».

Шариковы же мыслят иначе. Их арифметика — это вычитание и деление. Они не создают, не объединяют, не умножают. Они только отнимают и делят. Их формула: «Зачем строить завод, если можно отнять ботинки у того, у кого их много? Зачем выращивать урожай, если можно отобрать хлеб у соседа? Зачем учиться, если можно крикнуть: “Дайте мне моё!”?»

Социалисты мечтают о мире, где каждый вносит вклад в общее благо. Шариковы мечтают о мире, где каждый урвёт свой кусок. И пока одни складывают и умножают, другие вычитают и делят.

Вот и получается:
Если вы услышите лозунг «отнять и поделить», знайте: это не социализм. Это шариковщина. Социалисты складывают и умножают. Шариковы только отнимают и делят. И пока общество не поймёт эту разницу, эксперимент профессора Преображенского будет продолжаться.

---

P.S. Если после этого абзаца вам захотелось крикнуть: «Да это же математика!» — не спешите. Булгаков не был математиком. Но он прекрасно понимал, что Шариковы — это не просто персонажи, а формула. Формула хаоса, который возникает, когда вычитание и деление заменяют сложение и умножение.

«Мы котов душили-душили, душили-душили»: репрессии как метод

Шариковы не терпят инакомыслия. Их методы борьбы с несогласными просты и эффективны: «Мы котов душили-душили». В современной интерпретации это звучит как: «Мы инакомыслящих сажали-сажали, объявляли иностранными агентами, высылали из страны, душили-душили».

Шариковы не умеют спорить, убеждать или доказывать свою правоту. Их единственный аргумент — сила. Если ты не с ними, значит, ты враг. И с врагами разговор короткий: тюрьма, клеймо «предателя» или вынужденная эмиграция. В этом и заключается их «философия»: «Не можешь подчинить — уничтожь».

Швондеры: идеологи шариковщины

Швондер — это верный соратник Шарикова, его идеолог и вдохновитель. Он не умеет создавать, зато мастерски умеет отнимать. Квартиры, комнаты, имущество — всё это Швондер объявляет «несправедливо распределённым» и требует передела.

Современные Швондеры — это те, кто прикрывает шариковщину красивыми лозунгами. Они говорят о «равенстве», но сами живут в роскоши. Они кричат о «справедливости», но только для тех, кто лоялен системе. Швондеры — это идеологи вседозволенности, которые оправдывают хаос и насилие «высокими идеалами».

Шариковы множатся: новая каста вседозволенности

Шариковы стали отдельной кастой в современной России. Они приспособились, научились маскироваться и даже обрели власть. Их главные черты — наглость, вседозволенность, приспособленчество, хамство, паразитизм и невежество. Именно эти качества высмеивает Булгаков в образе Шарикова и его товарищей.

Обладатели «собачьих сердец» чувствуют себя хозяевами жизни благодаря условиям, которые созданы для них в стране. Они не придерживаются высоких моральных принципов, потому что их принцип один: «Бери своё, пока другие терпят».

Честные трудящиеся люди, напротив, оказываются ущемлёнными в своих правах. Они вынуждены мириться с властью новой породы людей — Шариковых, которые никогда не уважали труд и созидание.

Что противопоставить шариковщине?

Ответ прост: созидание. Социалисты и коммунисты мечтали о мире, где каждый вносит вклад в общее благо. Шариковы же хотят лишь урвать. Но чтобы построить общество, где не нужно ничего отнимать, нужны не крики о «переделе», а труд, образование и уважение к тем, кто создаёт.

Увы, пока что в моде именно шариковщина. Ведь гораздо проще объявить чужое «несправедливым», чем построить завод, вырастить урожай или написать книгу. Как говаривал сам Полиграф Полиграфович: «А что я такого сказал? Я неграмотный человек…». Вот только «неграмотность» сегодня стала удобным оправданием для тех, кто предпочитает халяву труду.

---

P.S. Если после этой статьи вам захотелось перечитать «Собачье сердце» — не удивляйтесь. Булгаков, как и все великие писатели, понял одну вещь: Шариковы бессмертны. Они меняют маски, лозунги и должности, но суть остаётся прежней: «Дайте, а то заплачу!».
И пока общество ведётся на эту уловку, эксперимент профессора Преображенского продолжается. Уже в национальных масштабах.

См.также:

• Измерение температуры – проблема. А ведь когда-то советские градусники шли на экспорт
• Упадок Газпрома: крах мечты газового гиганта. Конец истории о национальном достоянии?
• Врагу не сдадимся! Или из чего китайцы делают гвозди…Легендарный крейсер “Михаил Кутузов” жив!
• Импортозамещение. 50% уровень брака при производстве отечественных процессоров “Байкал”
• Почти 80 тысяч предприятий РФ перестали существовать за последние двадцать лет

---