17 марта 1991: Референдум, который предали, или Кому выгоден развал СССР?

Референдум который ничего не изменил

17 марта 1991 года стал днём, когда советский народ, несмотря на все испытания, ясно высказался за сохранение своей страны. Референдум, проведённый в разгар экономического коллапса и политического хаоса, показал: 76,4% граждан проголосовали за обновлённый, но единый Союз. Казалось бы, такой результат должен был стать точкой отсчёта для восстановления государства.
Но история распорядилась иначе. Вместо «обновлённой федерации» страну ждал циничный размен на политические амбиции, а вместо обещанных свобод — череда кризисов, которые до сих пор аукаются миллионам. Как же так вышло, что воля 113 миллионов человек оказалась дешёвой разменной монетой в руках кучки «реформаторов»? И кто сегодня, спустя десятилетия, продолжает наживаться на обломках великой державы?

Референдум как зеркало народной воли

Весной 1991 года СССР напоминал театр абсурда, где за кулисами режиссировали катастрофу. Пустые полки магазинов, талоны на сахар и мыло, очереди за хлебом — этот «дефицитный апокалипсис» подавался народу как результат «провала социализма». Но правда куда циничнее: товары не исчезли. Их спрятали.
Мешки с мукой гнили на складах, консервы закапывали в землю, а импортную технику сгружали в лесах — всё чтобы создать иллюзию «экономического краха системы». Зачем? Чтобы народ, доведённый до отчаяния, проголосовал против Союза. Но просчитались.

Даже в этой провокационной реальности 76% граждан сказали «да» сохранению СССР. Люди, вопреки голодным бунтам и пропаганде «свободного рынка», не поверили в сказку о том, что «раздел страны — путь к колбасе». Они понимали: пустые прилавки — не ошибка плановой экономики, а диверсия.
Ведь стоило Беловежским соглашениям вступить в силу, как магазины волшебным образом наполнились товарами. Откуда? Да те же самые склады, где тонны продуктов объявлялись «несуществующими», внезапно открылись для новых хозяев жизни.

«Мы не разрушаем Союз, мы создаём новое сообщество», — лицемерно заявлял Борис Ельцин в декабре 1991-го. Но уже через неделю после подписания Беловежских соглашений тот же Ельцин признался в узком кругу: «Теперь мы хозяева здесь. И Запад это оценит».

Горбачёв, автор концепции «перестройки», к тому моменту уже успел превратить страну в полигон для своих экспериментов. Его команда, увлечённая игрой в «демократизацию», словно не замечала, как под лозунгами о свободе рушится экономика, а под шумок «гласности» зреют сепаратистские настроения.
Референдум должен был стать легитимным щитом против распада, но вместо этого превратился в памятник лицемерию. Ведь именно те, кто клялся в верности идее обновления, через несколько месяцев подпишут приговор СССР.

Горбачёвское окружение и республиканские князьки заранее готовили почву для распродажи великой страны. Они:

1. Блокировали поставки продовольствия в регионы.
2. Уничтожали товары, создавая искусственный голод.
3. Саботировали транспортные маршруты, чтобы спровоцировать хаос.

А потом сокрушённо разводили руками: «Видите? Союз не работает!». Но народ не купился на этот фарс. Референдум стал пощёчиной предателям: граждане проголосовали за страну, которую их же элиты уже делили, как базарные спекулянты.
А люди верили. Они ещё не знали, что их «да» станет последним актом веры в политиков, давно потерявших связь с реальностью.

Беловежская сделка: как “элиты” торговали страной

Декабрь 1991-го. В резиденции «Вискули» три политика — Ельцин, Кравчук и Шушкевич — решают судьбу Союза за закрытыми дверями. Никаких референдумов, никаких вопросов к народу. Беловежские соглашения стали актом политического бандитизма, где под маской «создания СНГ» скрывался банальный раздел власти. Интересно, что даже Горбачёв, столь любивший кадры с западными лидерами, в тот момент оказался ненужным даже своим соратникам. Его «шефство» над развалом страны завершилось полным фиаско.

«Это был государственный переворот», — позже скажет бывший председатель Верховного Совета СССР Анатолий Лукьянов. «Но вместо танков они использовали ручки и бумагу».

Но если копнуть глубже, Беловежье — лишь финальный аккорд. Ещё до 1991 года республиканские элиты вовсю торговались за куски советского наследства. Вспомните «парад суверенитетов», когда местные князьки, прикрываясь народными интересами, рвали страну на части, чтобы укрепить личную власть. Референдум? Да его результаты просто положили под сукно, как неудобную бумажку. Ведь куда проще было объявить, что «народ устал от Союза», чем признать: решение о распаде принималось в узких кабинетах, где пахло дорогим коньяком и деньгами.

Почему законность оказалась фикцией

Любопытно, что даже с юридической точки зрения Беловежские соглашения напоминали фарс. Ведь для их легитимации требовалось:

• Проигнорировать итоги всесоюзного референдума, где 76% поддержали Союз.
• Нарушить Конституцию СССР, которая не предусматривала выхода республик.
• Совершить подлог при ратификации документов в Верховном Совете РСФСР.

Что они и сделали. Они не только проигнорировали итоги всесоюзного референдума, но и нарушили собственные законы. Верховный Совет РСФСР, ратифицируя документ, совершил подлог: он не имел права расторгать общесоюзный договор, который юридически оставался в силе.
Это была не ошибка, а осознанное преступление. Конституция СССР не предусматривала процедуры выхода республик из Союза — только механизм сохранения федерации. Но кого волновали правовые тонкости, когда на кону стояли нефтяные месторождения, заводы и геополитическое влияние?

«Юридически СССР существует до сих пор», — заявил в 1996 году депутат Госдумы Виктор Илюхин. «Беловежье — это не решение народа, а сговор предателей».

Ирония в том, что те, кто сегодня клеймит СССР как «тюрьму народов», в 1991 году сами нарушили базовые принципы международного права. Они поступили как мародёры, делившие имущество ещё живого государства. А ведь даже формально Союз продолжал существовать: Горбачёв оставался президентом, Конституция работала, референдум подтвердил его легитимность.
Но “элитам” было не до законов — они уже видели себя королями на новых развалинах.

Цифры, которые кричат о предательстве

Обратимся к сухим, но красноречивым данным:

• 185,6 млн — число граждан СССР, имевших право голоса.
• 148,5 млн (80%) — явка на референдум.
• 113,5 млн (76,43%) — проголосовали за сохранение Союза.

Из 185 миллионов граждан, имевших право голоса, на участки пришли почти 150 миллионов. Это 80% населения, для которого СССР не был абстракцией. Они голосовали за возможность остаться соседями, коллегами, семьёй в рамках общего государства. 76% сказали «да» — цифра, которая сегодня кажется фантастической на фоне расколотого постсоветского пространства.

Но что сделали с этим мандатом? Согласно закону, решение референдума было окончательным. Чтобы его отменить, требовалось новое всенародное голосование. Вместо этого три человека в лесу, словно в плохом детективе, перечеркнули волю миллионов. И даже Горбачёв, чья должность обязывала защищать Конституцию, предпочёл роль статиста, наблюдая, как его наследие превращается в пепел.

Кто вышел сухим из воды?

Сегодня, оглядываясь назад, легко заметить, что развал СССР стал золотым днём для определённого круга лиц:

1. Олигархи-«реформаторы» (Чубайс, Гайдар, Березовский), приватизировавшие промышленность за копейки.
2. Республиканские автократы (Назарбаев, Каримов, Кравчук), превратившиеся из секретарей обкомов в «национальных лидеров».
3. Западные корпорации, захватившие рынки и ресурсы бывшего Союза.

Взять тех же «демократов-реформаторов», которые в 90-е внезапно обрели статус олигархов. Чубайс, Гайдар, Березовский — эти фамилии стали символами эпохи, когда госсобственность раздавали по бросовым ценам, а страну превращали в рынок для спекулянтов. Их лозунги о «свободном рынке» и «европейском выборе» оказались прикрытием для грабежа, который иначе как национальной катастрофой не назовёшь.

Не стоит забывать и о западных «партнёрах». Для США и Европы исчезновение СССР стало геополитической удачей, сравнимой с выигрышем в лотерею. Расширение НАТО, доступ к ресурсам, ликвидация стратегического соперника — всё это стало возможным благодаря внутренним предателям, которые, словно троянский конь, разрушили страну изнутри. Апофеозом цинизма можно считать то, как западные лидеры, ещё вчера улыбавшиеся Горбачёву, моментально переключились на Ельцина, поддерживая его курс на «шоковую терапию».

Но главными бенефициарами, пожалуй, стали новые элиты постсоветских республик. Взять хотя бы Кравчука или Назарбаева — первых президентов, которые из секретарей обкомов мгновенно превратились в «национальных лидеров». Их скромные зарплаты чудесным образом совпали с ростом счетов в швейцарских банках, а лозунги о независимости — с жёсткими авторитарными режимами.

Наследие предательства: чем мы платим до сих пор

Когда сегодня некоторые ностальгируют по СССР, их упрекают в идеализации прошлого. Но речь не только о тоске по колбасе из настоящего мяса. Речь о том, что развал страны обернулся чередой трагедий:

• Кровавые конфликты (Карабах, Приднестровье, Чечня).
• Массовое обнищание населения (гиперинфляция, безработица, крах социальных программ).
• Утрата научного потенциала («утечка мозгов», закрытие институтов).

В 90-е средняя зарплата превратилась в набор купонов, заводы стояли, а наука и медицина влачили жалкое существование. При этом те, кто развалил Союз, уже к середине десятилетия вовсю разъезжали на мерседесах и покупали виллы в Испании.

Ирония судьбы в том, что многие «борцы с тоталитаризмом» сегодня сами стали частью системы, которую якобы ненавидели. Тот же Ельцин, объявивший войну «привилегиям номенклатуры», создал клановую структуру власти, где доступ к ресурсам определялся близостью к президенту.
А лозунги о «равенстве республик» обернулись тем, что Россия, как правопреемник СССР, десятилетиями расхлёбывала долги и проблемы, в то время как другие страны СНГ списывали всё на «колониальное прошлое».

---

Заключение: Почему мы всё ещё вспоминаем 17 марта?

Спустя 30 лет после распада СССР дискуссии о тех событиях не утихают. Для обогатившегося меньшинства 1991-й — символ освобождения от «тоталитарного прошлого», для 90% большинства — точка невозврата, после которой мир покатился в пропасть нестабильности.
Но важно другое: референдум 17 марта остаётся свидетельством того, что народ не хотел развала. Его предали. Предали те, кто предпочёл сиюминутную власть — будущему страны, личные амбиции — коллективной судьбе.

Сегодня, глядя на Украину, Прибалтику или Среднюю Азию, сложно не заметить, как постсоветские элиты продолжают спекулировать на теме «советской оккупации», чтобы оправдать свои неудачи. А в это время простые люди — те самые, что голосовали за Союз в 1991-м — по-прежнему мечтают о социальной справедливости, которую когда-то великолепно продемонстрировал социализм.
Может, поэтому символы СССР до сих пор вызывают ярость у тех, кто «в шоколаде». Они боятся, что однажды народ вспомнит не только о предательстве, но и о своей силе.

---

P.S. Интересный парадокс: те, кто в 1991-м кричал о «праве на самоопределение», сегодня яростно подавляют любое инакомыслие в своих «независимых» государствах. А те, кто голосовал за Союз, до сих пор ждут, что их голос, наконец, услышат. Но история, как известно, не терпит сослагательного наклонения. Или всё-таки терпит?…

См.также:

• Почти 80 тысяч предприятий РФ перестали существовать за последние двадцать лет
• Майрбек с дубинкой: спасите детей от охранников!
• Школа – свободная от политики зона? Бывает и наоборот
• Карго-культ, лакейство и низкопоклонство перед Западом: языковые метаморфозы в современной РФ
• Врагу не сдадимся! Или из чего китайцы делают гвозди…Легендарный крейсер “Михаил Кутузов” жив!

---